Первоначально эти записи предназначались для одного моего знакомого, пытливого и любознательного, и не о какой публикации, особенно под собственным именем, речь не шла. Однако когда я понял, что в интернете это всё же опубликовано, подумал об объективно невысоком интересе публики к прошлому курской рок-музыки. Но я ошибался. Периодически встречая старых товарищей, с удивлением выслушивал их мнение об этой статье. А значит необходимо начатое довести до конца. Тем более что самое интересное было ещё впереди.

Однажды я и Кретин и ещё несколько кобельков и сучек висли в одной прокуренной комнате. Нам было весело, покуда не закончилось спиртное. Кого-то, наскребя монет, отправили восполнить образовавшуюся пустоту. Когда случается плотное зависание на нейтральной территории, то обыкновенно ждёшь звонка в виде возвращения родителей, либо адской реакции соседей, типа вызова органов. К моменту, когда в дверь позвонили, все как-то позабыли о том, что мы остались не в полном составе, нахлынуло лишь чувство настороженности и даже откровенного страха. "Кто это? Кто это пришёл? Кто это?" - зашептали повсюду тускливые губы. В кромешной тьме раздался бодрый вопль Кретина: " А я знаю, кто это. Я знаю, кто идёт". Как-то даже излишне уверенно и спокойно провозгласил он и сделал мастерскую паузу, заставив тем самым всех с упоительным нетерпением ждать ответа. "К нам идёт кайф!" Он угадал - парни вернулись; с бухлом.

Когда приходит кайф, его не стоит бояться, не стоит от него прятаться и отмахиваться в ужасе, лучше лакать его жадными жабрами и остро ценить каждую секунду отведённую им для вас. В следующий раз он если и явится, то уже по другому поводу.

Для меня одной из разновидностей кайфа стало общение с талантливыми людьми, которых, к счастью, мне удаётся встречать с удивительной периодичностью. Кретина я знаю давно. Ещё со времён Товаров быта мы движемся бок о бок. В нём подкупает страстное желание опробовать жизненные постулаты на собственной шкуре. К примеру достойна особого внимания его уверенность в том, что доказать можно "всё". Припоминаю случай, когда в кромешной темноте он несколько часов подряд доказывал солидному и не очень глупому мужчине, что тот дебил. "Батя, - говорил Кретин - ведь признайся, твой внутренний голос постоянно повторяет "я дебил, я дебил". "На чём основывается твоё заключение?" - задавал резонный вопрос Батя. "Пойми, все люди дебилы. Они не видят в темноте". "Хорошо, - продолжал спорить неуступчивый оппонент, а как же кошки, ведь они видят в темноте?" "Кошки другое дело, хотя и среди них есть дебилы". Кретин несколько лет подряд очень нескромно доказывал общественности, что он гений. Любое застолье начиналось с того, что он поднимал стопку и произносил неизменное: "Предлагаю выпить за мой гений." Он с систематическим постоянством прерывал спокойный ход событий, игнорируя тосты за именинников, женщин, родителей, продолжая гнуть свою линию: "Так ладно, хватит, а теперь давайте выпьем за мой гений". Забавно он общался с дамами, как правило, вешался на скромный объект желания и заводил: "Тебе крупно повезло, ты наверно уже обратила внимание, что имеешь дело с гением". Не скрою, гений любил много выпить. На память приходит забавный случай: побывал Кретин на юбилее у друзей Нейтральных вод, домой мог идти лишь заметно вяло и то не более трёх метров, потом падал. Домой его "провожал" один из виновников торжества Апухтин А., взвалив себе на спину. Ближе к месту его дислокации Кретин завёл беседу, явно не удовлетворённый положением ведомого: "Евг, иди на хуй!" "Кретин, я не Евг," - отозвался Апухтин. Через некоторое время опять: "Евг, иди на хуй!" "Кретин, заебал, я не Евг." "Евг, а кто ты?" - радостно спросил наш герой. "Кретин, я Апухтин". "Апухтин, ты Евг? Евг, иди на хуй!" Кстати, Евг - участник событий, разговор о котором особый.

При всём вышеописанном вокалист Жабий оставался исключительно талантливым и продуктивным человеком. Ему даже тесно становилось в рамках группы, где каждая вещь фильтровалась тщательнейшим образом и далеко не факт, что из десятка его сочинений в дело могли иметь применение хотя бы 2. Как гиперэгоиста его это крайне раздражало, но в коллективе зачастую необходимо мириться с доводами коллег. Зато по части выдумок и приколов Кретину равных не было. Помню, нас пригласил испить вина один знатный меломан. Мы занимались этим пару суток, а хозяин радовал наши подогретые мозги внушительной коллекцией винила, постоянно подчёркивая ценность для него каждого экземпляра. Когда он отвалил спать убитым сном, Кретин расчехлил пару единиц многочисленной коллекции и хорошенько облапав пластинки сальными пальцами спавшего мёртвым сном поблизости жабского гитариста Обезина А., раскидал их по всей комнате, а две самые ценные так и оставил до утра в толстых руках бедолаги. Тот проснулся от сильных ударов по телу рук и ног коллекционера.

Лёня Гордеев. Ещё один талант. Для меня лично он появился словно в сказке. Никто раньше о нём вроде бы ничего не слышал и не говорил. Нашёл же парня Стасик Пиво. После шумного дебюта о его группе на некоторое время перестало быть слышно. Оказывается, Лёня длительное время умолял Стаса принять его на борт. Стас дал Леониду испытательный срок. Надо отдать должное Л. Г.: помимо дара влюблять в свою музыку слушателей, он имел талант влюблять окружающих в себя как в личность. Мама Стаса уже после непродолжительного знакомства встречала Гордеева как сына. И тот словно заноза всё дальше и дальше вонзался Пиво под кожу. Лёню очень любили бабы, они как говно к мухам липли к средних лет дарованию. Они имел и имел их бесконечно, разных возрастов и размеров, народностей и национальностей, а в редких паузах писал свои песни о них. Любимейшая из них стала заведующей одного из центральных магазинов. Никто не знал, как её зовут и как она выглядит. Однажды Лёня уехал, а нам нужно срочно было его найти. Кретин вызвался это сделать, мы долго ржали, узнав, как он завалил в этот маркет и поинтересовался: "Где мне найти женщину Лёни Гордеева?" Я думаю, бабы те не хрена не понимали в его музыке и словах его песен. И не верится, что член его мог удержать такое количество женщин у своих колен. Что-то же тянуло их к нему незримое и чудовищно сильное. Они не были блистательными дамами, скажу больше, они были просто страшными, но он жертвовал нами ради этих "королев миньета", "полуночных блядей" и истощал себя без остатка ради собственного же творчества. Один из эпизодов возвращает нас всё к той же истории о мерзком фестивале в трудовом лагере "Вертикаль". О самом шоу выше уже говорилось. Как непрошеных, неприятных, мягко говоря, гостей нас поселили там в бараке, что располагался на отшибе и был совершенно незащищён от внимания местных аборигенов, разъебучих обоянских гопников-хамов, с половиной извилины в голове, огромными кулаками и острозаточенными заточками. На своих громковыхлопных мотоциклах они подвалили сюда, как только ночью сурово накрыло это место. Я думаю, они хотели нас убить, потому что мы не стали скрывать недовольства своего, связанного с обломленным ими бухаловом. Конфликт назрел на шутку не похожий. Силы противника превосходили нас не только количественно, но и качественно. Потом, желания дать пиздюлей у бандитов было куда больше, чем у нас их не получить. Но пиздюлей нагребать молча враг не стал. Завелась нелёгкая беседа о музыке и бабах. "Ну ты валасатик сыГрай что-нибудь!" - провопил один из ебанутых. Кретин любил на досуге петь Лёнины песни, он и спел было одну из них, но вдруг один жлоб одёрнул его: "ПаГади так эта чё Пиво?" "Ну да," - неохотно пробормотал Кирька. "А ещё знаешь?" Короче, для этих дикарей Лёнины песни были библией. Они послушали всё, что знал Кретин, поинтересовались деталями из жизни кумира и, извинившись, откланялись. Серьёзно!

Очевидные грани между музыкантами, творящими в разнообразных направлениях, стирались, когда речь заходила о группе Жабы. Одиозным стал концерт в курской филармонии, устроенный с нешуточным размахом культовой тяжёлой группой Dissection. Волосатые пригласили нас разогреть пьяную братву, чтобы потом вдоволь порычать под сумасшедшую реакцию. Нас очень смешило представление: "А сейчас Жабы, играют что-то типа Нирваны, но гораздо заводнее". Странное сравнение ещё раз подтверждает тупость металлической братии. Впрочем, эта фраза надолго стала для нас афоризмом, и когда кто-нибудь спрашивал, какую музыку мы играем, отказать себе в удовольствии повторить лепет конферансье-дебила было уже невозможно. Тяжелогромкие парни выкрутили ручки комбов а-ля какая-нибудь Сипуль и не дали "заводным" мальчикам изменить звук к лучшему. При этом собственный саунд показался нам неузнаваемым. Не скрою, в зале процента на 2 была и наша публика, беззаветно слёгшая костьми у сцены. На "Маршалле" не каждый день доводилось поскрести, поэтому нас и такой концерт удовлетворил. А потом началось "классико" в духе самых примитивных образцов какого-то там МЕТАЛЛ. Собакам был брошен кусок, и они его с преданными глазами сожрали. Но подавились, получив по окончании шоу пиздюлей от гопов нескольких районов. Хотя нас это давно уже не касалось, потому что мы вместе с бабищами по какому-то странному обычаю нажрались вусмерть. Потом наши роскошные стриженые шевелюры фотографировал какой-то корреспондент, и ещё смеялся, когда мы поочерёдно вываливались из собственного нестройного ряда.

Здесь немного хотелось бы остановиться на моём отношении к металлической братии вообще. При всей моей снисходительной, грубо говоря, терпимости к пафосной музыке "металл" я всегда скрывал своё восхищение этими парнями. Как-то исторически получилось, что дислоцировались люди с волосами, заметно касающимися жопы, в районе школы № 18. И среди общей массы стриженных, с половиной извилины, бычков и стремящихся быть на них похожими, этот остров оставался для нас словно остров надежды. Попадаешь туда, и от гривоподобных хайров пестреет в глазах. Между тем, мне прожившему львиную долю молодецкой жизни в районе КЗТЗ, где Евгу чуть не вышибли ноздри из ушей за волосы, лишь изредка касавшиеся плеч, и вынесли 2 передних зуба Кретину за подобную смелость, они казались ангелами в аду. С тем местом судьба меня плотно связала, когда моей девушке пришлось выйти за меня замуж. Как вы понимаете, там она и проживала. В одном её подъезде волосу негде было упасть от мясистых жоп, проживающих в нём поклонников тяжёлого дерьма. Среди них были и боксёры и маститые любители подраться, но эти волосы… Когда инди-зараза, не без моей помощи, проникла в те места, наметился определённый союз двух весёлых сил. Его результатом и стал тот забвенный концерт, по сути поставивший точку в этой связи. Но мне ещё долго грели душу слова, услышанные по случаю. Поздним вечером я нетрезвый возвращался домой. В подъезд пришлось протиснуться сквозь жилистые тела волосатиков. Своим появлением, я похоже дерзко прервал их милую беседу. Меня проводили загадочными взглядами. Поднявшись этажом выше, я решил предательски подслушать. Смысл нелепых умозаключений: "Бля, видел, видел, " - как-то даже не рыча, прервалась тишина. "А что? Что?" "Бля, это же чел из Жаб пошёл!" И тут разразился невзрослый обсуд. Многие тёплым словом помянули наше перед ними кривлянье. Некоторые спорили, но недолго. В общем, сами знаете, как тяжело заслужить доверие у упёртых тяжелослушателей. Мы однозначно заслужили. Ну и хер с ним.

Осенью 1993 первое поколение молодых и способных телевизионщиков во главе с похожим на крючок и в тоже время на рыбу Альбертом Дегтярёвым из курской телекомпании "Такт" замышляет цикл передач о местном рок-движении. Рабочее название - "Музыка не для всех". Само собой это - неплохая наживка для избалованных курской прессой музыкантов. Для первой программы выбраны исключительно кролики и удавы: Жабы, Мёртвые виноградники, Пластилиновый гвоздь и The Грабли. Чуть поодаль крутятся начинающий Струков, Нейтральные воды, Дверь в стене, Пиранья и бесхитростный автор и исполнитель чужих песен Лёша, имя которого, к сожалению, до сих пор забыть не могу. О нём, к слову, говорить вообще не имеет смысла, потому что возможность сыграть ему предоставилась, когда все (телевизионщики, музыканты, зрители) покинули зал, а если открыть небольшой секрет, то не подключенные к усилителям электроинструменты звучат подчас очень тихо.

Но не волнуйтесь, Зе Грабли уже в союзе с Зе Жабы. Мрачность для них уступила место новой идее, которая впрочем не так уж и нова. Кретин, увлёкшись национал патриотизмом, горланит за каждым закоулком "Tomorrow belongs to me", а Немец прикипает всей душой к немецкому фольклору, точнее фольклору русскому, но на немецком языке.

Смысл всей программы сводился к тому, чтобы помимо непосредственно лучших треков каждой группы показать телезрителю кухню (репетиции, быт музыкантов). На кадры, где участники коллективов с умными ёблами крутят какие-то ручки, настраивают гитары, о чём-то напряжённо спорят, наслаиваются фрагменты интервью с ними. А в перерывах между этим ведущая с невыразительным лицом, якобы в андеграудной обстановке грузит зрителя, чьё тупое лицо не трудно себе представить, терминами из обихода какого-нибудь Бориса или ещё хлеще Гребенщикова. Но крючкообразный волосатик Дегтярёв, надо отдать ему должное, пыхтя жабрами, создал таки неповторимую картинку, в условиях, когда сам, в принципе, далёк от инди бля как я от кинокамеры. Работа его впечатлила меня, но из телекомпании его вскоре выгнали вместе с ворохом планов по продолжению не для всех весёлого сериала. А жаль! Жалко пацанов, которые были бесспорно достойны того, чтобы их дружелюбные предки увидели родные ёбла на экране своих телеящиков, извергающих всякую блевотню, в большинстве своём устами Филиппа Агутина и Анжелики Пугачёвой. А так, наверняка, до сих пор думают, что их Павлики, Андрюши и Биллы прожигали свою молодость в наркотиках, водке, ну или с сифилисожопыми бабами на крайняк.

О подоплёке хватит. Чтобы что-то снять, нужно ещё что-то организовать. Что-то и организовывали и причём дважды. Струков, вполне может быть, будущий герой наших будущих страниц организовывал первое шоу у себя в центре детского творчества в Северо-западном районе. Проскочить туда незамеченными жлобами для музыкантов было ещё под силу, а вот из публики подтянулись далеко не все. Но шоу состоялось, и спасибо Струку, раскатистое и ядрёное. Я лично прослезился от Блей, точнее от Гра. Немец - фигура неоднозначная и загадочная. С высоты времени конечно хотелось бы ёбнуть его по голове за абсолютное неумение петь или пить. Запорол такую группу своим тошнотворным голосом! Алёшь, ну ёб твою мать. Я ведь не лез петь в Жабах, а пою лучше тебя. А твой голос я редко мог отличить от трубы, на которой ты мерзко, но более талантливо извлекал звук, чем из собственной гортани. Зато как ты умел вдохнуть силы в свою банду. В качестве лидера, который с палкой по точке ходил и хуярил своих музыкантов по рукам, направляя в единственно верную сторону, ты, парень, был незаменим. Конечно без тебя и Граблей бы не было. А группа эта радовала многих. Вот твой друг Максим Коноваленко разобрался своевременно, что пение свалит его вместе с толстыми ластами в творческий гроб. И в качестве публициста он расцвёл. А бывало один обеими ногами отплясывал под вашу музыку, а обеими руками писал восторженные статьи о вас. Так что выходит, умнее тебя толстяк? А как твой талант распознать? Вроде и сам создал ты великую группу, с другой стороны - сам и закопал её мимонотством. Но фанатское ухо не слышало корявых хрипов Немца, а бодрее той музыки, я думаю, во всём мире было не сыскать. Впервые Грабли пришли к финишу первыми. Озорным мотивам их песен может и не хватало стройности и отрепетированности, но в искренности им не откажешь. Энергией пёрло отовсюду. Я потом просматривал это видео и чувствовал, как в каждом кадре пёрло операторов. Когда Грабли, по нашему примеру, отправили демо с этими вещами по московским клубам, видеть их у себя загорелся желанием самый крутой "Бункер". А Жабы туда, кстати, не пригласили. Но распиздяйское отношение к творчеству в связи с этой группой царило во всём. Даже супернепоколебимый "Бункер" накануне их визита закрылся безвозвратно.

Мы сами играли первыми. В тот момент нас больше интересовало качество звучания, а в Курске его более-менее добиться можно было только, если ты выступал первым. Далее аппарат на глазах чудовищно быстро терял стройность, и выступление последней группы, несмотря на царящий вокруг ажиотаж, полностью теряло музыкальность. Но нашу программу многие уже видели. И даже акт уничтожения Кретином американского флага под звуки Yankee, go home! И демарша в виде мальчика из Гитлер югент сторожил не выбили из колеи. На телевизионщиков шоу произвело впечатление, а к этому собственно Кретин и стремился.

Мёртвые виноградники в ту пору уже преодолели этап, связанный с музыкой и представили в тот день целую постановку. По сцене перемещались фигуры в чёрном, в дыму и пронизывающих его лучах прожекторов. К постановке были привлечены одиозные в тусовке фигуры, замеченные ранее в склонности к всевозможным эстетским штучкам. К примеру, Агибалов, в котором всё вызывало желание признать его по меньшей мере странным. Для телевидения полное отсутствие статики - лакомый кусок, которым и эта бригада воспользовалась сполна. Зритель, не желая признать собственную оторванность от понимания происходящего на уровне интеллекта выше среднего, предпочёл отреагировать в исключительно лестном тоне. Я категорически отказался признать в этом действе даже намёка на нечто неординарное, представил для себя постановку бредом и наверное зря. Тоже самое ребята продемонстрировали чуть позже на праздновании дня студента в Драматическом театре на глазах у тысяч охуевших людей и стали кумирами. Я, к сожалению, увидеть этого не смог, т.к. какие-то ублюдки в страшной давке затолкали мою жену у входа, и она, ударившись о дверь, получила серьёзную травму брови, и я повёл весь вечер в травм пункте. Но это были золотые времена для курской рок-музыки.

По горячим следам мы в союзе с Дверь в стене, Нейтральными водами, Пираньей, Пиком экзальтации, КСС организовали в доме Знаний умопомрачительное действо. Приехала и бригада из "Такта" добить материал. Народу собралось очень много, хотя концерт впервые не был бесплатным. Жабы опять стали флагманом для окрепших и ставших на ноги звукоизвлекальщиков. И на общем фоне успешного продвижения к славе Мёртвых виноградников данный концерт показал, что и прочую музыку публика готова пожирать хрипя и чавкая. Новые курские группы продемонстрировали, что за основу творчества общей массой берётся тяжёлый саунд, положенный на танцевальные ритмы. Ох уж эти "сбивки"! Термин барабанщика Жаб стал всё чаще звучать из уст музыкантов. Это ритм такой танцевальный. Ярчайшими его потребителями стали Жабы, Нейтральные воды, Colgate. Собственно каждая группа отдала ему должное в своих песнях. Тот концерт явился высочайшим выражением идиллии в рядах музыкантов, по крайне мере тех, что были с нами заодно. Бикфордов шнур от бомбы, что чуть позже охнула в мертвецкоё был зажжён здесь. Яркими выступлениями запомнились The Грабли, Нейтральные воды и Дверь в стене.

Немного о группе Нейтральные воды. С ребятами мы познакомились на локтионовском фестивале. Сочиняли они тогда унылые песенки типа говёненького Воскресенья, вызывая поддельный восторг у только что обзаведшихся волосяным покровом в районе интимных мест мокрощелок своего возраста и моложе. Абсолютно очевидно, что Жабы ошарашили статное трио свежестью идей и аналогичным Нейтральным водам результатом, достигнутым только как бы с другой стороны. По истечение месяца мы уже дружно аплодировали трём неказистым Андреям, самозабвенно исполняющим 100% -е инди на немецком под "сбивки" и нарочито неприфуженные гитары. ("шквары" как мы их тогда называли). Но Воды с разбега наступили на ласково подставленные им Жабами вилы. Тусовка каждый раз сравнивала группу с первоисточником, и сравнение систематически было не в её пользу. Мало того, что поговаривали, что коллектив ориентируется на флагмана, многие просто утверждали, что Нейтральные воды копирует Жаб от и до. Терпения Апухтина хватило не на долго. Собственно этот концерт и стал для группы последним в качестве независимой. Парни насочиняли массу новых вещей и извергли из себя эту программу. Как кал после долгого запора прошлось по головам "адью, адью". А хули толку - как об стенку фасоль. Пацаны сдались и заиграли опять зловонный попс. Что касается лично меня, то моё отношение к этой банде как обычно двойственное. Люди, касающиеся руками струн и палок в группе Нейтральные воды, были нам лучшими друзьями. Мы навязчиво обменивались лексиконами и общались после этого исключительно без проблем. Проводили вместе много времени, и не удивительно, что занимались в общем-то одним делом. Ничего странного я в этом не вижу. Однако, если The Грабли или Дверь в стене пропустили кусок жабьего пирога через свою мясорубку и всегда оставались тем, кем были, то Апухтин не брезговал откровенным подражательством, не затрудняя себя развить тему или добавит в неё что-то от своё. И поскольку копировались некоторые куски детально, можно заключить, что своего-то и не было. А так Нейтральные воды вошли в историю как крепкая независимая группа, не яркая, но весёлая и достойная.

Дверь в стене пережили глобальную эволюцию. Первое упоминание о группе в этой статье восходит ещё к далёким временам рок-фестиваля, организованного рок-клубом. От прочей безысходности их отличал едва уловимый огонёк в глазах их бессменного лидера Павлика Малихова. Его очень маленькие, с огромными зрачками очи излучали небольшую энергию, за которой мысли были не в силах угнаться. Пять лет потребовалось с орлиным взором человеку и его друзьям, чтобы наконец проблеваться достойной музыкой. Конечно, никто не сумел бы так сыграть как они даже ноту. Но мне часто встречались всевозможные музыканты, у которых руки намного опережали голову. Дверь в стене несколько лет потратили на то, чтобы разобраться, нужно ли им просто уметь музицировать лучше других. Мыслить ребята стали позже, чувствовать ещё позже, и вот тогда их музыка стала неотразимой. А Паша с этого момента ваял "Аристон" до последнего дня.

Мы сами в это время на подъёме. После того как выдали "на гора" пяток песен, увлечённые концертированием, немного приостановили творческий процесс. Уж слишком много эмоций и идей выплеснули в дебюте. При этом топтание на месте в отношении создания музыки, мы с лихвой компенсировали не бывалым для этих мест упором на шлифовку уже созданного. Любого из Жаб можно было разбудить среди ночи, и он бы безошибочно исполнил свою партию. Материал удалось записать с невиданной по тем временам крутостью. Отдав не малые для той поры деньги мы зафиксировали 5 лучших песен на плёнке. Вот вам и мини-альбом, как тогда называли такое - "Демо". Для пущей крутости под шапкой "Ам-гам Ял-яло" (родившейся в результате прочтения названия нашего любимого порножурнала "Магма оля-ля") выпустили сиё на кассетах для давно уже затасковавшейся по возможности слушать нас, когда захочется публики. Однако долгое время сами мы отказывались признавать этот миньон официальным, поскольку верили, что нам под силу сорокапятиминутка. Целью же записи для группы была возможность продемонстрировать содеянное в Москве. Так и получилось. Экспедиция в составе меня и Кретина за пару суток раскидала многочисленные демки по большей части московских клубов. Нас пригласили "45" и "Хоше Мин" (он же "Джерри Рабин") - места с явной панк-ориентацией. Света Ельчанинова - лидер всего панк-движения в столице, вообще очень высоко оценила наши творения. Без ведома Жаб одну из вещей группы закрутили по модной в первопрестольной радиостанции "Maximum". Отправиться с концертом в столицу было событием для курской тусовки. Помимо состава участников группы желание побывать в продвинутых местах изъявили несколько десятков человек из числа нашего окружения. Тогда за визиты неизвестных молодых групп никто не считал должным заплатить ни копейки, поэтому сами изыскивали финансы и двигали за 500 км от дома, чтобы развлекать пресыщенных московских панков. Хотя поначалу подобные нашествия доставляли нам немало удовольствия. Эти приключения в поездах и затем Москва сквозь пьяный туман, и так пока не выйдешь на сцену. Между тем, мы проделали путь от забитых жителей глухой периферии до завсегдатаев известных на всю страну площадок в кратчайшие сроки. Помню как ребята пытались настроиться за несколько часов до выступления, и в зал ввалились "красавчики", о которых до этого мы слышали лишь отдалённо. Серьги, ирокезы и всё прочее, что не могло не осчастливить глаза , привыкшего к безрадостно серым тонам бритого однообразия родных мест. "Гля, Толстуна не видели?" - извлёк один из них. Пожать ему руку торопились все. Но так получилось, что в тот момент, когда это должен был сделать я , внимание "инопланетянина" было отвлечено чем-то потусторонним, а я на глазах всего жабьего сообщества на пару минут застыл в дурацкой позе заискивающего перед авторитетом дилетанта. Пришлось, продолжив движение рукой, почесать затылок.

Но уверенность пришла быстро, после первых извлечённых на сцене звуков. Народ всосал всё это, не заметив как всё началось и когда закончилось. Для кого как, а для нас это был успех. Несколько местных групп, сыгравших с нами в тот вечер, были незамедлительно и, к слову сказать, заслуженно забыты. Ухо Москвы похоже не слышало такого ранее. Говорили даже так: "Ребята, вам надо выступать в более крутых местах, чем эта забегаловка", видимо имея в виду нашу убедительную сыгранность и гладкость звучания. Любой комплимент, конечно, воспринимался тогда нами в гипертрофированной оптимистической форме. Объективности в оценке собственной группы тогда мы были лишены напрочь. Но, видимо, так и должно быть, поскольку это придавало группе небывалые силы.

Но с успехами государственного масштаба к нам пришло странное удовлетворение собой, повлекшее творческий кризис. Группа не могла сдвинуться с места и при этом имела наглость восторгаться собой. Но мы не перестали работать. Только требования к себе возрастали изо дня в день. Наш барабанщик Вадим Макаров поставил перед Жабами планку, и мы силились, а взять её не могли. Кретин, я и даже Обезин приносили много нового материала, а Макар с адской разборчивостью хоронил в зародыше наши потуги, уверяя, что эта вещь похожа на ту группу, а другая на ту. Со временем, в результате этого пресса я и особенно Кретин, вообще никогда не заботившийся об вычурной оригинальности, потеряли интерес к сочинительству. В ту пору нам удивительным образом удавалось много выступать. Мало того, что группа без устали бомбила программы на организуемых собственными силами шоу, так ещё и сыпались предложения просто-таки отовсюду. Интересным на мой взгляд был оглушительный визит Жаб на смотр-конкурс областной самодеятельности. Организатором его стал областной комитет культуры и, не долго думая, там решили, что хватит мальчикам за чужой счёт репетировать, пора мол и товар лицом представить. В лучших традициях гастролёров из какой-нибудь областной филармонии мы прибыли на этот праздник маразма на специально выделенном "дорогим гостям" автобусе на сто мест. Такой встрече, как случилась там, более ни одной группе на земле не приходилось видеть. Я думаю, именно так, как чувствовали тогда себя мы и чувствуют себя звёзды шоу-бизнесса.

Видимо в нас ещё долго будут срабатывать инстинкты "тимуровской команды", за 70 лет укоренившиеся, похоже, не только в привычках и поступках, но и в генах, а может быть в крови. Первый раз довелось спустить в мертвецкую, когда она ещё была складом мебели, отработанной не одним поколением сотрудников комитета по Культуре областного масштаба. Признаться ничего лучше не подходило для создания здесь Мекки альтернативных сил, собранных неподалёку от Жаб. Близилось время зимних каникул, а потому "бросить палочки на барабан" сроком на месяц вовсе не представлялось невозможным. Подобралась дружная весёлая компания таких же как мы лоботрясов, и вооружившись молотками да рубанками, принялась превращать забытую богом мертвецкую в клуб образцового беспорядка и грязи. Хаотично заваленная бархатными креслами и прочим материалом, который вполне, ценой некоторых усилий, мог превратиться в место сборища сотни бездельников; площадь ждала своего часа. Может быть, как раз процесс превращения этой золушки в принцессу и был самым ярким моментом в истории "Аристона", впрочем, оставшимся за кадром для многих его поклонников. Мы собирались в 9 утра на том месте и прощались друг с другом, когда на дворе было абсолютно темно. Результат превзошёл ожидания самых смелых оптимистов. Работа настолько сплотила нас, что вокруг небольшой компании людей стала образовываться необъяснимая словами аура. Теперь уже неважно было, где находится клуб, что в нём происходит и зачем это нужно. Несколько лет сотни молодых и не очень людей невидимым магнитом тянуло попасть в эту секту, хотя бы прикоснуться к ней. А мы сами построили себе этот дом, лучше которого не было и не будет во веки веков. Аминь!

За толстенными стенами этого подвала не было ничего, что могло бы впечатлить своей роскошью или изысканностью. Мы не потратили ни копейки. Кажется, в тот момент, когда в сцену "Аристона" был вбит последний гвоздь, мы вполне могли больше не браться за гитары, а, к примеру, стать ведущими программы " Умелые ручки". Сердцем можно не только сочинить музыку, но и строить дворцы. Всё, что происходило потом, лишь придавало оттенков этому "парню", слепленному из того, что было. "Аристон" пилили и рубили, клеили и вкручивали в подвале, а на самом деле ваяли "Аристон" в душе. Клуб, как офицер советской армии, регулярно менял прописку, но чувства, что ему от этого становится хуже не было никогда. Если бы солидная московская клубная жизнь, со своей организованностью и укладом, оттрахала курскую любовь к концертированию, где придётся, с присущей только ей оригинальностью, на свет неизменно бы появился "Аристон".

На открытии играли Дверь в стене. И как играли! Может быть так они уже никогда не сыграют. Три атома похоже целиком осознавали, частью какого ядра они являются. И так, как их слушали в тот день, больше вряд ли когда будут слушать. "Пьём до дна, курим до фильтра", "Водка в рот - пацанам кайф", - декламирует лозунги нового клуба Евгений Маранцман. Коктейль "жабский" Евг уже продаёт по рублю в баре "Привет, аристушки!" Публика с жадностью поглощает любимый напиток нашей группы, где в одном стакане много водки и чуть-чуть газированной воды. Эффект метрополитена срабатывает на все 100. В жале очень жарко, стены и люди мокрые. Группу публика проглатывает ещё в трезвом уме, зато потом становится страшно за скромность собственного детища. Сиськи, жопы и хуи - привычный атрибут каждого шоу. Удивляет это только тех, кто оказался здесь в первый раз, но удивляет недолго, поскольку каждый рискует оказаться к концу шоу в подобном виде. Макар крутит часа три свои и наши любимые вещи, а называется всё это банально - дискотека. Хотя какая это дискотека - шабаш.

"Аристон" работал по воскресеньям. Мы всецело увлеклись клубной деятельностью. Думали об этом 24 часа в сутки, и собственное музицирование как-то незаметно отошло на второй план. Лично я за эти 10 лет ни один раз подобным образом становился полон противоречий. Особенно если собственное творчество заходило в тупик, я неизменно переключался на общественную деятельность. От этого выигрывали только наши "конкуренты". В такие периоды многим коллективам удавалось помногу концертировать, а выступления самих Жаб в клубе можно пересчитать по пальцам одной руки. Но поверьте, что за "Аристон" в таком виде, в каком он предстал в своём младенчестве, можно было отдать всё. Но также быстро как пошло в гору, дело покатилось под откос. Я сам человек экстремальный и к сожалению не часто умею не перейти грань дозволенного, а если из сотни молодых людей, посещающих заведение, таковыми является половина, то удержаться в узких рамках предписаний властьдержащих для подобных сборищ становится невозможным. Можно было искусать себе все губы в кровь, но эта дилемма никогда не была бы решена. Так что трагедии применительно к понятию "Аристон" было немногим меньше, чем комедии. События плавно перекатились в пору вины, когда в мертвецкой находиться безвылазно даже полчаса стало невозможным. Пьяная неконтролируемая тусовка естественно растекалась в районе окрестностей. Беспредел, творившийся внутри, в глаза конечно не бросался, и последствия его устранялись со знанием дела за несколько часов, а всё, что происходило на улице, от раза к разу, вызывало всё больше неистовства проживающих в том квадрате аборигенов. Они и стали причиной, побудившей руководство областного отдела культуры со всей строгостью взяться за опеку наших действий, и нетрудно догадаться, что в их планы совершенно не входило подобное протекание аристоновских мероприятий. Из отеческой привязанности чувства влиятельных фигур медленно перетекли от лёгкого раздражения до полной ненависти. Клуб всегда был обречён, пока подобная атмосфера здесь не стала приносить приличные барыши, которыми можно было заткнуть и рот, и жопу любому руководству. Может быть, невозможность существования "Аристона" заставила в который раз начинать всё с начала. С тех пор как для клуба наступает беззаботная жизнь, он на глазах засыхает, но об этом потом. В те дни о каких-либо заработках можно было только мечтать. За вход какие-то деньги брались, но исключительно для того, чтобы Евг мог закупить несколько ящиков водки для следующего шоу и реализовать коктейль "Жабский" по символической цене. Неформалы (так в 94 называли альтернативную молодёжь) впервые попали в место, где их никто не дёргал, и они могли заниматься, чем хотели. К примеру, все знали, что Коноваленко Макс всю жизнь мечтал публично исполнить свой неумелый танец голого жирного дебила. Такую возможность "Аристон" предоставил ему на первом же шоу. Максим некрасиво двигал своё неповоротливое тело, трусил членом, дрочил и пытался кончить на обнажённую грудь Мэри, когда та от нахлынувших чувств очутилась в глубоком ауте. Бесиво творилось грандиозное. С момента начала функционирования "Аристона" в курской музыкальной и околомузыкальной тусовке произошла полнейшая переоценка ценностей. Заниматься инди в отрыве от клуба стало абсолютной утопией. Мало того, что считались великими коллективы, хоть раз стоявшие на клубной сцене, даже простые смертные, побывавшие на очередном спектакле, заметно повышали свой рейтинг в глазах друзей и врагов. Легенды слагались сразу по горячим следам, принося ничем незаменимую славу нашему детищу.

Во многом лично у меня "Аристон" ассоциируется с весёлым малым Гусей Евгендряном или Евгом, если угодно, правда, его курского периода. Явился он к нам из какой-то задницы, чтобы поднабраться высоких знаний в Педе, но на своё несчастье встретил меня. В ту же секунду его "отлично" непостижимым образом превращаются в "хорошо", а потом и в "удовлетворительно". Евгеша влюбляет в своё некрасивое лицо всю подлестничную пединститутскую братву. Всегда весёлый, остроумный, с изрядной порцией откровенного подхалимажа, некоторых персон он даже невольно заставляет подражать своей мимике и жестам. Не скажу, что на дешёвый фарс не купился и я. Будет также неправдой произнести, что меня он не очаровал. Это был рубаха-парень, каких я обожаю. Душа компании, с которым бывало особенно весело в шумной тусовке. В Жабы он втёрся, будучи абсолютно бездарным музыкантом, но проиграл в группе на клавишах несколько лет. Мы с Кретином ни раз задумывались над тем, в чём же секрет успеха Евгендрянца у людей. И однажды поставили такой эксперимент: подошли к тонкому знатоку инди и предложили оценить якобы новую песню, сочинённую на днях Кретином для Жаб. При этом нашему восторженному красноречию и восклицаниям по поводу нового сочинения просто не было предела. Музицирование заключалось в том, что Кретин беспорядочно лупил по клавишам фортепиано и истошно вопил голосом человека, у которого случился запор. Как только он закончил, мы сразу же поинтересовались у Евга, как ему пришлась новая работа. Он в ответ рассыпался в комплементах, абсолютно серьёзно провозглашая Кретина гением, ну, в общем, всё как обычно.

"Раб комфорта", как он сам себя сейчас называет, шнырял по домам в поисках пропитания и ночлега. Некоторые ему не отказывали. Несколько дней жил в мертвецкой. Но Евг не был бы Евгом, если бы помимо говёной начинки не обладал бы светлой головой. Его творчество большей частью заключалось в поисках в области развития слова. С его лёгкого языка "Аристон" и стал "Аристоном". Макар как-то вернулся из очередного проводницкого рандеву по просторам страны и, слегка поднабравшись армянской лексики, пытался козырять черноносым слэнгом перед своими друзьями. Что-то типа "Ара" звучало. Затем на грязноармянском он попытался подозвать к себе Евга. "Аристек, Аристеп", но не думал парень, что его перевод этого слова в русском прочтении звучавший как "друг", на самом деле означал "иди сюда". Гуся развил тему и предложил называть всех друзей "аристи", и, исходя из этой непритязательной логики место, где аристи собирались - как коровник для коров - получило название "Аристон". Прославился также Женя тем, что практически на каждую букву русского алфавита сочинил матерное слово, широко применяемое в последующем посетителями клуба. "Сперможуй", "мочедав", "коблеёба", "блязурапизда", "мудовафлерун" - вот самые известные маты, автором которых выступил наш герой. В то же время свет увидел его 2 малоизвестные поэмы "Юбилей похорон коня" (по мотивам произведения Александра Лаэртского "Дети хоронят коня" с изрядной долей курского колорита), а также незаконченный роман в стихах "Продолжение истории о трёх мушкетёрах". С толстой руки хозяина печатного издания "Бодун-пресс" дебютное произведение Гуська покрылось толстым слоем пыли в столе у одного из соратников Жиры Дениса Бодуна, и как я ни склонял Коновала опубликовать стихи, тот до самой кончины журнала на это не сподобился. Подобная участь ждала и "мушкетёров". Зато Гусак стал автором получившей широкий резонанс театральной пьесы "Житие Кирилла и Мифодия", обработав героический эпос об авторах кириллицы в его панк-вариант. Триумфальной также стала часовая программа на радиостанции "Ассонанс" (безумно в те времена популярной) с участием нашего героя, представившегося Евгением Маранцманом, основателем поэтического кружка "Мёртвый пегас", соратником которого был, кстати, и Марк Кляшторный. Однако закончил Женя Хрустальный банально, съебавшись по окончании пединститута в Питер и став там "рабом комфорта".

(из поэмы "Юбилей похорон коня")

"Аристон" к началу летнего сезона уже впадает в стадию вялотекущего умирания и по прошествии трёх жарких месяцев приказывает долго жить. Жабы ещё остаются на точке, но уже без Макара в состоянии полнейшего оцепенения. В это время существует обратная сторона монеты. Градоначальники усиленно берутся за проведение всяческих дней Города, молодёжи, независимости. Я называю подобное "бычий кайф". С утра по городу ходят кучи жеребцов и кобыл в поисках удовольствий. С каждым часом столпотворение увеличивается. Бросается в глаза всё более нетрезвый вид собравшихся. На проведение подобного гульбища конечно необходимы солидные средства. Но порой мудрым организаторам удаётся сэкономить. Хороший вариант со страждущими широкой аудитории местными рокерами. Без лишних уговоров те всегда дают согласие. Сейчас площадь у Драматического театра имени Пушкина - любимое место тусовок считающих себя оригиналами молодых школьников, и наверно уже мало кто вспомнит, что начиналось всё с того, что именно здесь в рамках проведения нелепых торжеств дозволялось полязгать струнами некоторому количеству курских рок-групп. Конечно мы не сразу поняли, что бессмысленное поясничиние перед жлобского вида народцем с вставленной в правую руку бутылкой пива, а в зубы - длинной сигаретой, со звуком, безвозвратно исчезающим в бесконечном просторе курского неба, скользнув в белые стены стадиона "Трудовые резервы", как занятие продажей собственного тела делает саму идею независимой музыки смешной и бесполезной. Но у Драма между колоннами как партизаны между деревьями несколько лет тёрлись музыканты любимых и мною групп Нейтральные воды, The Грабли, Дверь в стене, Colgate.

В Жабах между тем происходит эпохальное событие. Перед самым отлучением из состава Макар приводит в группу тётю с очень лестными рекомендациями по поводу её вокальных способностей. Мы не сразу пошли на этот шаг, раскидывая умишком, приживётся ли особь женского пола в суперпацанском коллективе. Но время показало, что возможно всё. Началось всё с того, что мне удалась одна из лучших за всю историю композиторского опыта песен "Queen", которую Татьяна Седель лихо исполнила, став полноправной "жабой". В тоже время Кретин оформил окончательно поиски в области неофашизма в переложении тезиса "Завтра принадлежит мне" на музыкальный материал. Тогда же Макар снами покончил, а для следующего концерта на театральной площади мы взяли его ученика, барабанщика Нейтральных вод Андрея Козюлькина. Сразу выяснилось, что парень за нами не поспевает, но менять что-то накануне концерта было утопией, и мы отыграли в этом виде. Отношения с администрацией Дома народного творчества окончательно зашли в тупик, тем паче, что церковь всерьёз вознамерилась отобрать обратно экспрапреированную коммунистами собственность. На наше счастье в детской школе искусств №1 работал некий Александр Москаленко. Человек не без отсутствия вкуса, он обладал некоторым набором аппаратуры, стать пользователями которой вознамерились мы. Москаль послушал Жаб с высоты своего консерваторского образования, маленько притащился и решил, Жабам в этом месте быть. И едва ли бы мы убедили его, не посоветуй Кретину Билл (лидер тимской Пираньи) попробовать поработать с известным лишь ему барабанщиком-любителем Сергеем Чупахиным. Эксперимент удался на славу и не отличающийся особой изобретательностью парень чётко и слаженно выполнял всё, что нужно было Жабам в ту пору. Мы плотно осели на завидной точке. К услугам весёлой компании было всё: удобное время репетиций, солидная аппаратура, опытный наставник-попечитель, благосклонность администрации. Страстно взялись за дело, сочинили несколько новых и переработали парочку старых вещей. В данной ситуации коллектив оторвало от айсберга происходящих в среде независимой музыки событий. Музыка тоже заметно изменилась. Начатые ещё в пору "E.I Love You" эксперименты с разгульными гитарами, поначалу уходящими за предел смыслового потока, а затем порой в него возвращающимися, не оставляя слушателю времени на передышку в купе со ставшим визитной карточкой группы танцевальным ритмом и качающим, подобно артерии кровь, басом были брошены на кости суперфирменного KORGa с неуклюжими пальцами Евга. Смысл добиться совершенного звучания ансамбля стремительно отодвинул праздное безделье. Всё получилось: Москаленко работу качественно записал, а из Москвы продолжали идти приглашения нам явиться с концертами. К весне всё уже было подготовлено, чтобы коллектив проследовал по привычному маршруту в столицу. Но эта была уже не та Москва, встретившая Жаб в прошлый раз с распростертыми объятиями. Время техно уже превратило живую музыку в изгоя. В зале собралось с горем пополам 4-5 десятков зевак, да и те слабо представили, что же на сцене происходит. Помню, как мы, упираясь, пыхтели на сцене, а один из зрителей преспокойно слушал свой плеер. Пришло время объединяться бьющим по струнам. С точки зрения перспективы для Жаб поездка оказалась бесполезным променадом, но для молодёжного клуба "Аристон" обернулась новым витком в развитии. Светлана Ельчанинова из двух десятков демо-кассет с записями независимых коллективов из Испании, Швейцарии, Португалии, Германии, Франции, Грузии предложила выбрать наиболее подходящий для приезда в Курск. Швейцарская группа Les Halmes приглянулась нам наиболее прочих. А российский панк №1 Жабер правда отснял и смонтировал о нас фильм, который крутили, а может быть и до сих пор крутят по московским кабельным сетям.

(Продолжение будет...)

{mos_sb_discuss:10}